Картина народного художника Крыма Андрея Лубянова

Гаснут окна: дети спать легли.
Поздний час, а мне не спится что-то.
Выйду посмотреть на корабли,
слушать, как рокочут самолёты.

...Говорят, опять позавчера
у границ нарисовался в небе
натовский большой и белый брат,
и по фюзеляжу - "ю эс нэви".

Шёл вальяжно, губы раскатав.
Шёл шпионить: ушки на макушке.
Но легла вдоль белого борта
тень от силуэта нашей "сушки".
Их пилот потом в эфир орал -
видно, велики глаза у страха -
между нами метра полтора!
Ощутимо жареным запахло.
Дёру! Еле ноги унесли
от его недружественных жестов.

По губам читайте: "Отвали!"
Вы не из того, ребята, теста -
жидковато...
Много лет назад
тут пришлось выталкивать бортами
(им тогда хватило за глаза)
ю эс шипы "Кэрон" и "Йорктаун".

То-то был отчаянный навал.
На своей прочувствовали шкуре:
если русский подаёт сигнал,
как османам подавал "Меркурий" -
"Я.Намерен.Вас.Атаковать." -
значит, с курса не свернёт, и точка.
А не понимаете слова -
будете потом орать истошно.

Тридцать лет, ну надо же... 
Февраль.
И для перехвата двух объектов
пару сторожевиков послал
(даже не со всем боекомплектом)
Севастополь, Черноморский флот.
Им уполномоченные лица
пишут: встретить у нейтральных вод,
вытеснить обратно за границу.

Радиомолчание. Туман.
Но определяет без ошибки
их координаты капитан:
передал паром "Герои Шипки".
Видя наших вдруг перед собой,
экипаж американцев замер.
Сняли начинающийся бой
объективы их видеокамер.

Мы у берегов родной земли.
Мы и в праве здесь своём, и в силе.
Видишь спасжилеты? Отвали!
Мы вас по-хорошему просили.

Вам напомнить тон "What"s going on?"
рапорта осеннего, в котором
значилось: норвежский "Орион"
без винта над Баренцевым морем
от подлодок наш пилот-буян
отгонял - такой же, кстати,"сушкой"?
Пусть спасибо скажут, что к буям
в море не отправил за прослушку.

Обнаглели, да? Ну было: Руст
на брусчатке посреди столицы.
А теперь послушайте-ка хруст:
борт о борт, и краска задымится.
СКР приспустят якоря:
он у "Беззаветного" - три тонны,
и молотит палубу, творя
полный хаос именем закона.
Крым-то наш, здесь наши берега,
небеса над ними тоже наши.
И седлает наглого врага
"Беззаветным" капитан Богдашин.
Именно седлает: по волне -
и форштевнем! И железо всмятку.
Можно позабыть о "Гарпуне"
и про вертолётную площадку.
А пока мы мнём ему бока,
паника у ваших офицеров:
не-воз-мож-но! Как комар быка,
эскаэр-шестой бодает "Кэрон"!

Четверть часа, да и всех делов:
курс на базу, скажет кавторанга.

...Пыжась изо всех морских узлов,
поливая палубу из шлангов,
драпанули, матерясь что зря
и косясь опасливо при этом.
Жаль, Богдашин якорь потерял:
да и чёрт с ней, старою приметой.
Штатовские горе-моряки,
чтоб от турков не терпеть позора,
резали обломки на куски
и бросали в воду - до Босфора.

А мораль, партнёры, такова:
избегайте всяческих демаршей,
чтобы вам не отвечали наши
"Я намерен вас атаковать".